Свернули в степь. Действительно дорога неплохая. Идется легко, скорость 30-40 км/ч. Прикидываем, что до вечера должны успеть. В ночи приедем в Бейнеу, а там нас ждут сургутские девчонки в гостинице. Кстати в отчетах пишут, что в Бейнеу гостиниц нет, не считая какой то комнаты в кафешке на въезде. Есть там гостиница! Но мы в нее так и не попали!…
Как я думаю, вы теперь понимаете, что дорога с каждой минутой все ухудшалась и ухудшалась. В начале можно было выбирать колеи. Потом выбирать стало не из чего. Колея осталась только одна. Теперь периодически Рустам был вынужден съезжать с нее и делать объезд по степи. В принципе ничего страшного, степь ровная, но меня это смущало. Тут впереди показались какие то строения и дорога вывела на них. Это был летник, а рядом самый настоящий верблюжатник. То есть какой то незначительный пересохший источник воды и толпа верблюдов, рассевшихся вокруг. Молчат, мычат. Мрачновато. От верблюжатника шло несколько дорог. Выбрали интуитивно. Едем дальше.
Опять несколько дорог, по качеству одинаковых. Опять интуитивный выбор. И так несколько раз. Каждый раз мы выезжали из одного верблюжатника и в итоге приезжали к другому. Это было очень непохоже на ту самую степную дорогу со множеством параллельных колей о которой нам говорили. Стало совершенно очевидно, что мы плутаем.
Нужна цель! У Рустама к сожалению не работал gps-приемник и все треки были нам недоступны. Мы просто не понимали, где находимся относительно них. На Навителе в моей машине были вроде две дороги слева и справа от нас, идущие к Бейнеу. До дороги справа было 10 км, до дороги слева — 20 км. Решили ехать в правом направлении, чтобы выйти на ту дорогу. Едем. Уже темнеет. Доехали. Дороги нет вообще никакой. Мы просто в пустыне, где нет ничего. Только верблюжатники. Один такой виднелся на горизонте. Мы поехали туда. Подъезжаем. В полулежачем положении сидит какой то мужик с большим ключом в руке, а перед ним рассыпаный на запчасти какой то агрегат, годов 50-х, судя по виду. Я здороваюсь. Молчание. Я встаю так, чтобы взгляд его глаз пересекся с моим. «Подскажите, где дорога на Бейнеу?». Мертвое молчание. Начинаю понимать, что идет какой то театр абсурда, сажусь в машину, разгоняюсь, и мчусь мимо него, обволакивая как можно большей тучей пыли. Наверное это был мираж…
Едем дальше. Еще один верблюжатник. Никого нет. Не считая зловеще молчащих верблюдов. Как представил, что сейчас если они все встанут и пойдут в мою сторону, то от машины ничего не останется и предпочел тихо ретироваться. Еще один верблюжатник. Ко то есть. Интересуюсь, где дорога на Бейнеу. Пьяный мужик махает рукой в сторону сарая: «Там». Вопрос исчерпан. Можно больше ни у кого ничего не спрашивать. В пустыне своя жизнь, и не дай нам бог с ней близко познакомиться.
Уже реально темнеет. Мы решили брать путь на левую дорогу. Правда до нее теперь уже 30 км, но если просто ехать без цели, то, ребята, в какой то момент становится очень страшно. Я как представил, что такое ехать то туда, то сюда. Без цели. Споря за каждую дорогу, попадающуюся на пути. Мышеловка…
Пошли пески. Даже не так. Сверху все такой же колючий кустарник, но очень тонким слоем. Колея уже песочная. Я прорываюсь вперед. Иногда останавливаюсь и жду Рустама. В один момент у меня пошла совсем дрянная дорога. Где то по обочине, где то по дороге. Но я чувствую, что уже наступает предел. Остановился подумать, что делать дальше. Смотрю и Рустам стоит метрах в 200-300. По рации он мне говорит, что застрял, и чтобы я ехал его вытаскивал. Возвращаюсь. Присматриваю дорогу для Рустама по обочине, потому что колея очень глубокая. Но и обочина непростая. Высокие кочки. Подъехал, а он руками сильно машет. Вылезаю, он кричит, что машина горит. Я хватаю две пятилитровки, выхватываю огнетушитель (он у меня после некоторых событий 4-х летней давности всегда в легком доступе лежит, даже если багажник забит доверху) и бегу к нему. Заглядываю в двигатель и выливаю пятилитровку в места горения. Горит где то внизу, это трава под машиной. Остатки бадьи пытаюсь разлить под машиной. Вроде тухнет, слава богу. Жесть! Полная жесть!
Немного погодя… Рустам рассказывает. Застрял, сев брюхом в колее. Пока самостоятельно пытался выбраться, перегрел двигатель и тот у него закипел. Под защиту картера у него забилась вся эта иссушенная трава, и от соприкосновения с двигателем она загорелась. Блин, о такой же фигне я уже встречал упоминания в двух отчетах про Мангышлак! Где то Паджерик загорелся, где то еще кто то.
Я лезу к себе под дно и вижу, что моя защита болтается на двух шурупах. Я ее открутил от греха подальше и кинул в багажник. В Новосибе прикручу!
Так, надо теперь вытаскивать Рустама. Лезу в багажник за тросом. Ищу, но найти не могу. Все перерыл, троса нет! Твою мать! Рустам перед отъездом купил войлочную дорожку, чтобы стелить под палатки на случай всяких змей и скорпионов. Положил мне в машину, так как места у него нет совсем. Так я взял и тупо где то профукал. В Ишиме его еще видел, а на границе при досмотре уже не было. Вот фиг его знает, куда делся… А тут еще выясняется, что троса нет. Хотя он всегда в машине безвылазно был!
Ну ладно. Говорю, чтобы Рустам свой трос доставал. Он достает какой то обрубок. Говорит, что когда застревал последний раз, его трос и порвался. Понятно. Привязываемся, дергаю… трос рвется. Еще раз привязываю, дергаю поплавнее — трос рвется. От него уже почти ничего не осталось. Ну чтож, будем выкапывать ручками. Вроде выкопали. Я его толкнул, он задом выехал и опять закопался. Опять откопали. Но на этот раз не вытолкали. Копать надо тщательнее. А на дворе ночь. Расположились на ночевку. Рустам опять не захотел свою палатку ставить. Они: Рустам, жена Лиля и полуторалетний Вадик спали в моей. Я по традиции в машине. Интересно, на фига я ее покупал, если за два года только две ночи в ней спал…
6-00 утра. Нежарко. 22 градуса. Солнце на горизонте. Пора вставать. Сегодня тяжелый день. И главное, перспективы совсем не ясны. Копаем машину. Выкопали. Дернули. Вылезли и встали на ровную почву. Так, первое испытание пройдено. Тут чудом включается рустамовский gps-приемник, который не работал уже 2 дня и мы видим, что джиперский трек от нас в 10 км, а та дорога, на которую стремились в 20 км. Что же, решаем ехать до джиперской дороги. Хотя возможно, что они ехали тупо по степи, но все же… Едем ей наперерез. Дорога немного улучшилась, но потом почти исчезла. Опять какой то нежилой верблюжатник. От него нет вообще никаких дорог. Едем по степи. Через километр выходим на джиперский трек. Сразу стало ясно, что это и есть та самая дорога на Бейнеу. Несколько колей. Обрадовались. Но радость была ранней. Нас еще ждали испытания.
Основная колея постоянно пересекалась с более мелкими. Для Рустамовской машины каждое такое пересечение грозило выворачиванием бамперов или подвески. Я сам пару раз не успевал оттормаживаться и очень жестко врубался в поперечные колеи. К тому же у Рустама двигатель был постоянно в стадии предзакипания. Один раз он не уследил и закипел снова. Встал, и блядь, опять трава под ним загорелась! Но тут уже мы профессионально все потушили, после чего от греха подальше сняли защиту и вылили всю питьевую воду в радиатор. На руках оставалось только полторы бутылки минералки, которую я купил в неговорящей по-русски деревне Сенека.
Так мы ехали дальше. Медленно, боясь поперечных колей и останавливаясь, когда стрелка подходила к закипанию. Когда мы выехали на грейдер Бейнеу-Сай Утес, у нас оставалось на двоих поллитра воды. Блин, даже страшно подумать что было бы, если бы я не купил воду в ауле…
Я не знаю. Может кто то считает этот грейдер ужасным. Для нас не было ничего радостнее оказаться на нем вновь. О ты. прекрасный, прекрасный, прекрасный грейдер!!!
Из динамиков машины доносилось:
«Завтра будет скушно и смешно
Это не больно
Просто вчера был день.
Завтра будет вечно и грешно
Это не важно
Важен лишь цвет травы.
Соль насыпана на ладонь
Она рассыпана на ладони.
Мышеловка захлопнулась.»
…На глаза навернулись слезы…